Russian

Янош Лацфи
ПЕСНЯ НЕУДОВЛЕТВОРЁННОСТИ
(AZ ELÉGEDETLENSÉG DALA)

Едва уселся – тянет встать,
А может, даже лечь в кровать.
Шагаешь – тянет отдохнуть,
Привал устроил – тянет в путь.

Наелся – хочется поста.
Поел бы – в кухне пустота.
Нет сигарет? Иду стрелять.
Есть курево? Хочу бросать.

Есть дом. Но хочется другой,
Чтоб лес в окне. Или – прибой.
Кошусь на женщин – на чужих –
И в панике бегу от них.

Мне б жизнь сменять на чью-нибудь:
Побыть цыганкою чуть-чуть.
Побыть ежом в лесу густом.
Бутылкою в кустах. Кустом.

Так хочется порою мне
На эту жизнь взглянуть извне.
И снова, в жизнь вернувшись эту,
Взирать задумчиво на Лету.

ПЕСНЯ ЛАВИНА
(LAVINA-DAL)

Есть у меня дом и родня,
Нож перочинный есть у меня,
Яблок в саду уродилось – не счесть,
Много червивых, но всё-таки – есть;
Шлёпанцы возле кровати стоят,
Есть в холодильнике ножки цыплят,
Если продуло меня невзначай,
Есть, кто заварит липовый чай;
Четверо есть малышей у меня
(То-то бывает утром возня!),
Четверо ротиков кашку жуют,
Нужен детишкам покой и уют;
В доме есть погреб, там тихо, темно,
В погребе – бочки, в бочках – вино,
Есть виноградник на ближней горе,
Есть где футбол погонять во дворе,
Есть, слава Богу, питьё и еда,
Радости есть, и бывает беда,
Боженька есть, чтобы в горе помочь,
Солнце в окошке, и тёмная ночь,
Есть раскладной, но удобный диван,
Кресло, у кресла – старинный кальян,
Рядом – камин, где поленья трещат,
Мой, а не Ноев, ковчег, Арарат;
В старенькой «шкоде» чихает мотор,
Ветер примчался с заснеженных гор,
Птицы щебечут в кустах под окном,
Друг заглянул, посидеть за вином;
Есть вдохновенье – стихи сочиняй,
Темы и рифмы – хоть отбавляй,
Письма, звонков телефонных трезвон,
Просьбы, заказы с разных сторон.
Планы – без счёта, время – в обрез
(Всё-таки лучше с работой, чем без);
Кеды, ракетка, спортивный прикид,
К вечеру – зверский есть аппетит,
Ужин, а после – блаженный покой;
Брешь на двери, как оскал: я ногой
В ярости вышиб её как-то раз…
Кран разболтался, потёк унитаз?
Кликнем сантехника: мол, почини;
Ящики разной величины
В доме нужны, без них – как без рук:
Тут, скажем, гвозди, там – гайка, шуруп;
Надо бы новый купить молоток,
Нужен горшок: засыхает цветок;
Ручку пора поменять у двери:
Эту – приделай, ту – убери;
Дом – как матрёшка, в которой нет дна:
Вроде конец – ан ещё есть одна…
Я ли тащу этот дом на спине,
Он ли опорой является мне…
Собственность нас, как лавина, несёт –
Под гору, в бездну ли – или вперёд?

Я ЗАГЛЯНУЛ В ТРАМВАЙНОЕ ДЕПО…
(A VILLAMOSGARÁZSBA ÉN BENÉZTEM…)

Я заглянул в трамвайное депо
там было тихо чисто и светло

так в церкви пред священными дарами
замрёт внезапно с круглыми глазами

мальчишка-сорванец про всё забыв
перед депо и я стоял застыв

там густо-желтые вагонов туши
лежали грузно как киты на суше

и лился словно пенный водопад
из окон зарешёченных закат

закончив день усталые трамваи
людей доставив по домам дремали

газета шлёпанцы кушетка телеви-
зор ужин кружка пива селяви

но освещённых окон вереница
без рельсов всё равно в зенит стремится

не зря руками дуг небесный корм
из проводов весь день сбирал мотор

закрылись створы с громом стопудовым
а я остался в сумраке медовом.

САМ СЕБЕ
(MAGAM MAGAM)

не знаю сам я над собой однажды поднимусь ли
и поплыву ль гребя горстями облачные мюсли

сам из себя я вырастал красивый и здоровый
и сам себе дорожкой стал почётною ковровой

я сам старательно в себе тугим узлом завязан
чтоб равнодушия вовне не вырвалась зараза

сам на тройной замок себя я запер прочно
гляжу на мир одним глазком из скважины замочной

депешу я себе домой пришлю с уведомленьем
не жди мол не приду к себе на день рожденья

себя бы из себя давно без сожаленья вынул
и выбросил ко всем чертям пустую половину

укроюсь сам в самом себе в надёжнейшей из норок
чтоб не навлечь беду на тех кто мил и дорог

себя не стану я точить до остроты кинжала
чтоб не поранило других убийственное жало

сам бы себя без лишних слов взвалил себе на плечи
себя понёс бы хоть в огонь хоть в газовые печи

я сам себе давно учусь лишь осторожно верить
себя безжалостно зажав как палец в створке двери

ЖАЖДА ТЕРПЕНИЯ
(VÁGY TÜRELEMRE)

Порою думаю с тоской
эх, быть бы мне простой доской,

пускай обычным горбылём,
пускай сучки, кора на нём,

но чтобы место было мне
в чуланной, например, стене,

плечами стреху подпирать,
в косом дожде отсыревать,

сушиться в солнечные дни.
а у земли чернеть и гнить,

пускай ползет лишай и тлен
вверх по лодыжкам, до колен,

пускай отвалится кора,
где был сучок, теперь дыра,

а где-то, может, к ноябрю
пусть в печке я дотла сгорю.

ВСЁ МЕНЬШЕ
(EGYRE)

Себя всё меньше раздаю.
Всё чаще злюсь, судьбу кляня.
Как перст, один в толпе стою.
Кто от меня спасёт меня?

Наполнен камешками рот –
И всё проворней мой язык:
В словесной толще, умный крот,
Рыть коридоры он привык.

Теперь всё чаще в немоте
Сижу, в обиду погружён.
Лишь глухо звякнет в пустоте –
В церковной кружке – слова звон.

Когда клокочет гнев в груди,
Бывает, бью посуду я.
Потом блуждаю посреди
Осколков-блёсток бытия.

Когда в душе моей покой,
Себя из тысячи кусков,
Как паззл, задумчивой рукой
Часами собирать готов.

Перевод Ю.Гусева